Перевод с испанского
Новый Орлеан
Скай и Хеда
Когда Хеда поняла, что Аврора предлагает ее какой-то незнакомой вампирше с соломенными косичками, у нее перехватило горло. Дрожа от страха, она забилась в самый дальний угол клетки. Хеда слышала собственный хрип, но не осмеливалась достать ингалятор. Его наверняка у нее сразу отберут. К тому же прибор почти иссяк, надо было экономить на крайний случай.
Незнакомая вампирша подошла к клетке: изо рта торчали длинные клыки, глаза горели жаждой крови. Хеда захныкала. Вампирша приблизила лицо к прутьям и в упор посмотрела на нее.
И Хеда узнала ее.
Это она приходила к ней в ночных кошмарах.
Хеда закричала. Уже десятки раз она видела во сне лицо этой девицы, ее фигуру в окружении мертвых тел и покрытую кровью.
Живое воплощение ночного кошмара, вампирша сморщила нос от отвращения и повернулась к Авроре.
— Противно пахнет. Благодарю вас, я пока потерплю.
В душе Хеды проснулся лучик надежды. И за меньшие проступки Аврора убивала себе подобных. Может, и эту убьет, и ее кошмар больше никогда не повторится.
Но Аврора улыбнулась.
— Ну хорошо. Ты права, она больна. Ник, возьми-ка ее с собой на охоту.
Молодой вампир кивнул, подхватил новенькую за локоть и вывел из комнаты.
Новый Орлеан
Отец Хуан, Антонио и Дженн
Антонио привел Дженн в комнату отца Хуана. Учитель был полностью одет, он лежал на узенькой кровати, подложив под голову две подушки и подперев затылок ладонями. На левом запястье повязка из марли: это Антонио перевязал рану, которую оставил учителю.
На придвинутом к кровати стуле мерцали три свечки в красных стаканчиках. Рядом с тарелкой с недоеденным, посахаренным пончиком и бокалом напитка, от которого шел запах яблочного сока, змейкой свернулись четки из палисандрового дерева. После потери крови отец Хуан восстанавливал в организме содержание сахара.
— Дженн сказала, что видела в коридоре что-то странное, — сообщил Антонио. — Что-то вроде, — он подумал секунду, — fantasma.[67]
— Привидения? — Отец Хуан сел на кровати. — Ты можешь описать, что это было, Дженн?
И снова ее охватил жуткий страх. Учитель ей поверил. Значит, он все-таки верит в привидения.
— Темное. Мне показалось, что оно коснулось меня здесь, — она поднесла палец к щеке. — Холодное.
— Падре… — сказал Антонио, подняв брови.
— Здесь, должно быть, замешана магия, — сказал отец Хуан, свесив ноги с кровати. — Что-то вроде видения.
Он полез в карман и достал грязноватый, розовато-белый кусок какого-то кристалла в форме неправильного параллелепипеда.
— Я надеялся, что Скай пошлет нам кое-какие картинки. Но пока ничего нет.
В кристалле вдруг заплясал свет, и все трое склонились к нему поближе. Антонио сжал руку Дженн; в кристалле мелькали какие-то мутные, искаженные фигуры, но они постепенно прояснялись и обретали четкую форму.
На поверхности призмы появилось лицо Авроры. Антонио вздрогнул, а Дженн инстинктивно отпрянула, но отец Хуан поднял руку.
— Она нас не видит, — напомнил он.
Лицо Авроры сдвинулось вправо, и они увидели клетку. Было слишком темно, нельзя было разглядеть, кто внутри, но Дженн все сразу поняла.
Она взяла из рук отца Хуана кристалл и стала пристально вглядываться, стараясь понять, жива ли Хеда. Но картинка потускнела и скоро совсем погасла.
— О, Господи, — прошептала Дженн. — Помоги, помоги, Господи!
— Аминь, — в унисон возгласили Антонио с отцом Хуаном и перекрестились.
Эрико, Мэтт, Бернар и отец Хуан исследовали коридор, а остальные сидели за потрескавшимся и шелушащимся овальным столом в трапезной. На стенах висели мозаичные изображения, потускневшие, как картинки в старой детской книжке-раскраске, и местами выщербленные. Изображения святых с нимбами вокруг головы, агнцев, пылающих сердец.
Католические образы напомнили Дженн родительскую коллекцию старых виниловых пластинок с рок-музыкой в раскрашенных бредовыми, психоделическими рисунками конвертах. Интересно, что наврал ее отец бабушке о том, куда пропали две ее внучки? Неужели он думал, что бабушка не узнает правды? Хотелось бы знать, куда скрылись бабушка с мамой.
Взгляд ее упал на рыцаря с мечом в руке и с нимбом вокруг головы, готового напасть на дракона, и глаза ее на секунду затуманились. Ходили слухи, будто отец Хуан, перед тем как стать директором Академии и учителем саламанкийцев, был экзорцистом, заклинателем, изгоняющим бесов. Ее ужасно пугала мысль о том, что Антонио не вполне доверяет учителю. Но, с другой стороны, она сама если доверяла кому-то, то без оглядки. И это всегда кончалось плохо.
Пламя свечи освещало напряженные, усталые лица; охотники и подпольная группа повстанцев за бокалом вина знакомились ближе. Дженн совсем изнемогала от усталости; она притулилась в уголке и, несмотря на все попытки не спать, клевала носом. Плевать на привидения, она сейчас пойдет и ляжет в постель, зажжет все свечи и фонари и будет спать… Подошли еще трое членов новоорлеанского Сопротивления: две женщины и молодой парень. Они очень устали и едва держались на ногах. Их застукал полицейский патруль Нового Орлеана, в них стреляли, но им удалось удрать, и, сделав большой крюк, чуть ли не в две мили, они выбрались в безопасное место. Ребята принесли новость: Аврора заключила союз с Христианом Годе, королем вампиров Французского квартала. В городе чувствовалось какое-то движение, возбуждение. Они стояли на пороге больших событий, и здесь не обошлось без Авроры.
— Что ты имеешь в виду, Тина? — спросил Марк.
Ага, ее зовут Тина, кажется, они уже успели познакомиться. Дженн так устала, что плохо разбиралась в происходящем.
— Каких «больших событий»? — продолжил Марк.
— Вампиры начинают делить территории, — ответила Тина. — Мы считаем, что у них пошли серьезные разборки. В общем, нас они победили, теперь будут воевать друг с другом.
— Так для нас тем лучше, — заявил Холгар. — Они разделятся, и нам будет легче их победить.
— Дерьмо непобедимо, — пробурчал Джеми.
Щеки Тины вспыхнули.
— Не удалось определить точное местонахождение Авроры, но она где-то в пределах Французского квартала.
— Исчерпывающая информация, — снова проворчал Джеми.
Остальные заерзали: наверное, им тоже, как и Дженн, до чертиков надоело его брюзжание. Тина продолжала докладывать. Про Хеду ничего не было известно, Скай тоже никто не видел. Антонио показал магический кристалл, и они принялись обсуждать, что может произойти в определенный Авророй срок: в Жирный вторник.